Кислота и яд подействовали мгновенно. Горевшая от ожога рука начала постепенно неметь. Я уже было схватился за алый круд, но вовремя остановился, наблюдая за любопытным процессом.

Моя энергия самостоятельно начала агрессивно реагировать на «вторжение». Ядовито-желтое пятно, разъедавшее мою кожу и постепенно проникавшее в мою кровь, было атаковано серебристой энергией.

До сегодняшнего дня, если в мой организм попадало отравляющее вещество, даже в малых количествах, от меня требовалась максимальная сосредоточенность на проблеме. После чего следовал мощный откат и несколько дней отдыха.

Сейчас же все было по-другому… Энергосистема функционировала автономно. Как будто программа действий была заложена в нее изначально. А ключами активации этой программы стали янтарные круды.

Кроме того, я был приятно удивлен скоростью, с которой проходила нейтрализация яда. А ведь в муравьиной кислоте он был явно очень высокой концентрации.

Пока наблюдал за происходящим, я отстраненно подумал, что было бы любопытно посмотреть на реакцию моего нынешнего организма на «Поцелуй болотницы», которым меня приказал отравить лорд Дарем, когда я сидел в Яме.

В течение часа ядовитое пятно перестало существовать, оставив после себя красные пузыри на коже ладони и тот самый едкий запах. Ну и еще боль от ожога, но с ней я был готов мириться.

Я снова просканировал свою руку и довольно улыбнулся. Секрет янтарной энергии раскрыт.

А что если…

Следующие часы до восхода теневого светила я один за другим скормил своему источнику все янтарные кристаллики. После каждого поглощения я попеременно макал кончики пальцев в лужицу с кислотой, наблюдая за реакцией моего организма.

После четвертого и пятого «зернышка» на подушечке большого пальца появился ожог, подобный тому, как если бы я дотронулся до металлической стенки горячего чайника. Затем начиналось онемение.

После седьмого кристаллика безымянный палец лишь покраснел и зудел. После десятого — исчезли жжение и зуд, но онемение осталось. После двенадцатого поглощенного мной янтарного круда, моя кожа реагировала на кислоту лишь легким покраснением, полностью сохраняя чувствительность.

В общем, единственным раздражающим фактором, не считая небольшого покраснения на коже, оставалась едкая вонь, которая даже не думала выветриваться.

Для чистоты эксперимента я окунул в центр самой большой ядовитой лужицы кончик прута. Сталь громко зашипела и задымилась.

— Очень хорошо, — улыбаясь, прошептал я.

***

Когда первые лучи теневого светила прокрались сквозь плотную листву, я решил, что мне пора выдвигаться. Жаль, что одежде и сапогам пришел конец. За ночь ткань и кожа сапог превратились в лохмотья. В общем, спуск я начал босиком и практически в чем мать родила.

И еще… После моих ночных экспериментов у меня появилась одна идея. Раз уж кислота красных муравьев для меня теперь безвредна, почему бы тогда этим не воспользоваться?

Перед выходом я потратил еще несколько минут на то, чтобы практически полностью вымазать свое тело желтой жидкостью. Воняло от меня так, что в глазах слезилось. И это хорошо… Ночью этот запах прекрасно отпугивал от клетки местных хищников. Надеюсь, он продержится еще некоторое время. А там, глядишь, и другие муравьи найдутся. Мое чутье подсказывает мне, что на моем пути еще много всякой гадости повстречается.

Прежде чем двинуться в путь, я взобрался на верхушку дерева, приютившего меня на ночь, и огляделся. Вокруг меня насколько хватало взгляда тянулся бескрайний густой лес. Увы, но дерево, на котором я сидел, было не самым высоким, поэтому увидеть, что там творится на горизонте, не представлялось возможным. Но это не беда. Доберусь до следующего зеленого гиганта и снова осмотрюсь.

Идти я решил на запад. Вернее, придерживаться западного направления. Передвигаться по земле — это не лететь по воздуху напрямую.

Интересно, как долго я был в отключке, и как далеко за это время летающий скат смог оттащить мою клетку от границы? И самый главный вопрос — сколько дней мне понадобится на обратную дорогу? Мне очень хотелось верить, что именно «дней», а не, например, недель или, что еще хуже, месяцев…

Так или иначе мне необходимо как можно скорее разобраться с проблемой еды и воды. Ночью я уже пробовал пожевать листья и кору дерева, на котором ночевал. На вкус они были очень горькими, но, что самое главное, не ядовитыми.

Я, кстати, подробно просканировал окружавшие меня растения и пришел к выводу, что большинство из них имеют двухцветную энергоструктуру — изумрудную и янтарную. Их переплетенные между собой энергоканалы, постепенно утолщаясь к корневищу, уходили куда-то глубоко под землю. Боюсь даже представить, каких размеров их источники. Если учесть, что у каждого вида растений и деревьев энергосистема была общей, наверняка круды их питавшие были просто исполинских размеров. На будущее я поставил себе заметку — хорошо обдумать эту информацию.

Но кроме «двухцветных» были еще и «одноцветные» растения. Их энергосистема была изумрудного цвета. Например, как у дерева, на которое упала моя клетка. И это обнадеживало. Наверняка мне удастся раздобыть что-нибудь съедобное и менее противное на вкус.

Медленно, выверяя каждое движение, я спустился на землю. Во время спуска удовлетворенно наблюдал, как от меня во все стороны шарахаются мелкие насекомые и более крупные существа. Даже колония кислотных слизней, оккупировавшая одну из толстых ветвей, при моем приближении начала неторопливо менять место дислокации.

Когда мои босые ступни коснулись мягкой прелой листвы, укрывавшей сплошным ковром землю, я на несколько секунд замер, напрягая все свои органы чувств. Лес вокруг меня продолжал жить своей жизнью.

Внизу воздух был еще более влажный и тяжелый, но на данный момент меня это меньше всего волновало. В прошлой жизни много раз приходилось бывать в джунглях. Воздух там был практически один в один, как и здесь.

Легонько похлопав на прощанье широкий ствол приютившего меня дерева, я двинулся вперед. Моя человеческая суть отошла в сторону, уступив место лису. За всю мою прошлую жизнь в подобных ситуациях эта ипостась меня ни разу не подводила.

Я медленно, но уверенно двигался на запад. На самом деле, если идти по прямой к тому месту, где меня оставил Герцог, то стоило бы держаться южнее, но у меня был другой план. Дело в том, что во время полета я успел разглядеть внизу русло небольшой реки, которая словно гигантская змея тянулась в северо-западном направлении. Мне было плевать, где именно я выберусь из Тени, главное — выбраться. Двигаясь вдоль реки, это будет проще сделать.

***

С того момента, как я спустился с дерева, прошло примерно три часа. Все это время я был очень осторожен. Первые минуты пытался настроиться на оптимальную скорость передвижения, но потом пришел к выводу, что в этом лесу такой номер не пройдет. Приходилось много останавливаться, прислушиваться и постоянно следить за происходящим вокруг. Кроме того, непрестанно смотреть, куда ставить ноги. Ведь если чуть зазеваться, лес обязательно тебя накажет торчащим из-под земли корнем, присыпанной прелой листвой, ямкой или какой-нибудь ползущей по своим делам ядовитой тварью. С последними, спасибо муравьиной кислоте, у меня пока проблем не возникало. Хотя были моменты, когда я уже готовился вступить в бой.

Первый раз, когда в десятке шагов от меня из-за дерева выползла здоровенная черная змея, а второй раз, я чуть было не запутался в паутине, которую охранял большой коричневый паук. Но оба раза мне удалось избежать столкновения. Кислотный запах все еще действовал. Хотя я уже отчетливо чувствовал, что он начинает постепенно выветриваться.

Спустя три часа лес изменился. Я словно шагнул в другую локацию. Похоже, я добрался до тех самых деревьев-великанов, которые своими кронами закрывали мне обзор в прошлый раз. Длинные лианы свисали толстыми канатами с тридцатиметровой высоты. Сквозь темный свод крон местами проглядывают клочки серого неба.